Ваше мнение об Украине и Европе.

Я бы согласился скорее с Кличко: оставить историю историкам, а политику политикам.
Потому что одно дело - осудить нацистов за преступления.
И совсем другое - тыкать человеку его происхождением: мол, вы западенцы - значит, потомки бандеровцев, со всеми вытекающими.

Оффтоп:

Глупость это. Так можно договориться до того, что немцы не геноцид евреев устраивали - они просто мстили от имени поруганного человечества за красный террор Белы Куна и Землячки, голодомор Кагановича, ну или если копать глубже - за геноцид ефремлян, моавитян, филистимлян и т.п. Всегда какая-нибудь сторона считает себя правее другой.

Тем более что исторически часто выходит так, что потомки бывших палачей потом начинают в шкафах копаться и сами становятся активными сторонниками покаяния. Тут хороший пример - Камбоджа. Ну или советские шестидесятники-диссиденты - все как один потомки красных комиссаров, у которых руки по локти в крови. Просто им малость не повезло - попали под волну, которую сами же и нагнали.

Касательно деятельности УПА в Украине вот например ссылка из в википедии,особенно рекомендую посмотреть на секцию оппоненты. Проводить аналогии между УПА и СС совершенно не корректно http://en.m.wikipedia.org/wiki/Ukrainian_Insurgent_Army

Из документов УПА:

Отдельный вопрос, что события того времени надо стараться смотреть через призму того, очень тяжелого, противоречивого и динамично меняющегося мира и времени,это очень сложно сделать не профессионалам историкам сегодня.

Рискну вновь повторить вопрос: мы Украину какого времени обсуждаем?
Если современную, то при чём тут УПА?

Если не нравится то, что на Западной Украине уже лет 20 как сооружают памятники деятелям УПА, то:
- к Майдану это имеет весьма далёкое отношение (основная масса стоящих на Майдане - всё же киевляне, которые и посейчас в большинстве русскоязычные)
- хорошо бы сравнить это с Северной Америкой, где в одних штатах стоят памятники Линкольну и Гранту, в других - Девису и Ли. А в Канаде так вообще безобразие: Джорджа Вашингтона ни в грош не ставят, зато назвали шоколад именем Лоры Секорд и ставят памятники Джозефу Бранту, который американцев резал не по-детски, включая мирное население (ау, Бандера!) То, что число жертв Бранта составило не сотни тысяч, а примерно так на 3 порядка меньше, можно объяснить только тем, что масштабы населения тогда были совсем-совсем другие.

По поводу приведенного отрывка из приказа: написано "неактуально, поскольку их (евреев) осталось слишком мало".
Пока было много, УПА не церемонилась ни с евреями, ни с поляками.
Но понятия о гуманизме и международном праве в те времена действительно были совсем другие. Вроде бы крепостное право отменили, но к народу по-прежнему относились как к объекту манипуляций, и в довоенной Европе часто случались, так сказать, "обмены населением". Договорились, к примеру, болгары и румыны слегка подвинуть границы, а жителям спорных территорий объявляют: кто не говорит по-болгарски (по-румынски), в трёхдневный срок собрать все вещи и выметаться в сторону сборных пунктов, а там уж сами ищите, где поселиться. У геноцида времён 2-й мировой войны было несколько прецедентов, когда подобные вещи случались при попустительстве мировых держав и сошли виновникам с рук. Если о геноциде армян 1915 г. газеты Антанты слегка поворчали, поскольку Турция была противником, то геноцид греков 1922 г. турки осуществили при прямом попустительстве британцев и французов, которым ну очень не хотелось вмешиваться в греческие дела, демократический избиратель давил: сворачивай войну, а не то правительство в отставку! Поляки устроили погром и изгнание немцев, румыны - венгров, евреев потихоньку давили все европейские державы задолго до Гитлера... В общем, Гитлер всего лишь превратил кустарщину в конвейер. Бандера имел полное право сказать "А чё там эти 400 тысяч, что мои орлы положили -- заметьте, пока я в лагере сидел -- по сравнению с лагерями Сталина?"

Вот хорошая статья:
http://slon.ru/world/pochemu_v_bosnii_opyat_idut_boi-1054462.xhtml

Статья вообще-то про Боснию, где разгорелись события, весьма похожие на украинские, но посыл более чем прямой: люди устали от политиков, которые болтают на темы национальной идентичности, их это уже давно не интересует, они с этим определились самое позднее лет 10 назад. Сейчас давно уже пришла пора решать экономические проблемы, которых и на Украине, и в Боснии пруд пруди, а политики тем временем вполне довольны существующим уровнем коррупции, отмазываясь тем, что вот же они защищают права русскоязычных, или, наоборот, отстаивают украинскую идентичность.

Политики же заинтересованы периодически подкидывать дровишки в межнациональные распри, поскольку это как боевой окрас того или иного клана, как спортивные цвета команды.

В ЕС из девушек делают консервы! Митинг в Днепропетровске.

И тут без сионистов оказывается не обойтись. Куда же без них. Задорнов просто отдыхает.

Да что там сионисты,вот консервы из наших девушек это да.

Ursego:

В ЕС из девушек делают консервы! Митинг в Днепропетровске.

буквально с первых же слов этого проплаченного клоуна очень ярко вспомнился "Петька и Пустота" Пелевина. Еле нашел отрывок, так как давно Пелевина читал:

Чапаев подошел к ограждению эшафота и поднял вверх ладонь
в желтой краге, призывая людей к молчанию.
- Ребята! - надсаживая голос, крикнул он. - Собрались вы тут сами
знаете на што. Неча тут смозоливать. Всего навидаетесь, все испытаете.
Нешто можно без этого? А? На фронт приедешь - живо сенькину мать куснешь.
А што думал - там тебе не в лукошке кататься...
Я обратил внимание на пластику движений Чапаева - он говорил,
равномерно поворачиваясь из стороны в сторону и энергично рубя воздух
перед своей грудью желтой кожаной ладонью. Смысл его убыстряющейся речи
ускользал от меня, но, судя по тому, как рабочие вытягивали шеи,
вслушивались и кивали, иногда начиная довольно скалиться, он говорил
что-то близкое их рассудку.
Кто-то дернул меня за рукав. Похолодев, я обернулся и увидел
короткого молодого человека с жидкими усиками, розовым от мороза лицом и
цепкими глазами цвета спитого чая.
- Ф-фу, - сказал он.
- Что? - переспросил я.
- Ф-фурманов, - сказал он и сунул мне широкую короткопалую ладонь.
- Прекрасный день, - ответил я, пожимая его руку.
- Я к-комиссар полка ткачей, - сказал он. - Б-будем работать вместе.
Вы с-сейчас будете говорить - п-постарайтесь покороче. Скоро посадка.
- Хорошо, - сказал я.
Он с сомнением посмотрел на кисти моих рук.
- Вы в п-партии?
Я кивнул.
- Д-давно ли?
- Около двух лет, - ответил я.
Фурманов перевел взгляд на Чапаева.
- Орел, - сказал он, - только смотреть за ним надо. Г-говорят,
заносит его часто. Но б-бойцы его любят. П-понимают его.
Он кивнул на притихшую площадь, над которой разносились слова
Чапаева:
- Только бы дело свое не посрамить - то-то оно, дело-то!... Как есть
одному без другого никак не устоять... А ежели у вас кисель пойдет - какая
она будет война?.. Надо, значит, идти - вот и весь сказ, такая моя
командирская зарука... А сейчас комиссар говорить будет.
Чапаев отошел от ограждения.
- Давай теперь ты, Петька, - громко велел он.
Я подошел к ограждению.
Было тяжело смотреть на этих людей и представлять себе мрачные
маршруты их судеб. Они были обмануты с детства, и, в сущности, для них
ничего не изменилось из-за того, что теперь их обманывали по-другому, но
топорность, издевательская примитивность этих обманов - и старых, и новых
- поистине была бесчеловечна. Чувства и мысли стоящих на площади были так
же уродливы, как надетое на них тряпье, и даже умирать они уходили,
провожаемые глупой клоунадой случайных людей. Но, подумал я, разве дело со
мной обстоит иначе? Если я точно так же не понимаю - или, что еще хуже,
думаю, что понимаю - природу управляющих моей жизнью сил, то чем я лучше
пьяного пролетария, которого отправляют помирать за слово "интернационал"?
Тем, что я читал Гоголя, Гегеля и еще какого-нибудь Герцена? Смешно
подумать.
Однако надо было что-то сказать.
- Товарищи рабочие! - крикнул я. - Ваш комиссар товарищ Фурманов
попросил меня быть покороче, потому что сейчас уже начнется посадка. Я
думаю, что у нас еще будет время для бесед, а сейчас скажу вам только о
том, что переполняет огнем все мое сердце. Сегодня, товарищи, я видел
Ленина! Ура!
Над площадью разнеслось протяжное гудение. Когда шум стих, я сказал:
- А сейчас, товарищи, с последним напутствием выступит товарищ
Фурманов!
Фурманов благодарно кивнул мне и шагнул к ограждению. Чапаев,
посмеиваясь и крутя усы, о чем-то говорил с военным в бобровой шубе.
Увидев, что я подхожу, он хлопнул военного по плечу, кивнул остальным и
пошел вниз с трибуны. Заговорил Фурманов:
- Товарищи! Остались нам здесь минуты. Пробьют последние звонки, и мы
отплывем к мраморному, могучему берегу - скале, на которой и завоюем свою
твердыню...
Говорил он уже не заикаясь, а плавно и певуче.
Мы прошли сквозь расступившуюся шеренгу рабочих (я чуть было не
потерял своего сочувствия к ним, увидев их вблизи) и направились к
вокзалу. Чапаев шел быстро, и я с трудом успевал за ним. Иногда, отвечая
на чье-нибудь приветствие, он коротко вскидывал желтую крагу к папахе. На
всякий случай я стал копировать этот жест и вскоре освоил его так хорошо,
что даже ощутил себя своим среди всех этих сновавших по вокзалу
недосверхчеловеков.
Дойдя до края платформы, мы спрыгнули на мерзлую землю. Дальше
начинался лабиринт заснеженных вагонов на маневровых путях. Со всех сторон
на нас смотрели усталые люди; проступавшая на их лицах однообразная
гримаса отчаяния объединяла их в какую-то новую расу. Я вспомнил одно из
стихотворений Соловьева и рассмеялся.
- Что это вы? - спросил Чапаев.
- Так, - сказал я. - Понял, что такое панмонголизм.
- И что же это?
- Это такое учение, - сказал я, - которое было очень популярно в
Польше во времена Чингиз-хана.
- Вот как, - сказал Чапаев. - Какие вы интересные знаете слова.
- О, до вас в этой области мне далеко. Кстати, не объясните ли вы,
что такое зарука?
- Как? - наморщился Чапаев.
- Зарука, - повторил я.
- Где это вы услыхали?
- Если я не ошибаюсь, вы сами только что говорили с трибуны о своей
командирской заруке.
- А, - улыбнулся Чапаев, - вот вы о чем. Знаете, Петр, когда
приходится говорить с массой, совершенно не важно, понимаешь ли сам
произносимые слова. Важно, чтобы их понимали другие. Нужно просто отразить
ожидания толпы. Некоторые достигают этого, изучая язык, на котором говорит
масса, а я предпочитаю действовать напрямую. Так что если вы хотите
узнать, что такое "зарука", вам надо спрашивать не у меня, а у тех, кто
стоит сейчас на площади.
Мне показалось, что я понимаю, о чем он говорит. Уже давно я пришел к
очень близким выводам, только они касались разговоров об искусстве, всегда
угнетавших меня своим однообразием и бесцельностью. Будучи вынужден по
роду своих занятий встречаться со множеством тяжелых идиотов из
литературных кругов, я развил в себе способность участвовать в их беседах,
не особо вдумываясь в то, о чем идет речь, но свободно жонглируя нелепыми
словами вроде "реализма", "теургии" или даже "теософического кокса". В
терминологии Чапаева это означало изучить язык, на котором говорит масса.
А сам он, как я понял, даже не утруждал себя знанием слов, которые
произносил. Было, правда, неясно, как он этого достигает. Может быть,
впадая в подобие транса, он улавливал эманации чужого ожидания и каким-то
образом сплетал из них понятный толпе узор.
Остаток дороги мы молчали.

И самое страшное, что найдутся те, кто ему поверит.

То, что сейчас происходит на Украине, похоже на то, что было в Грузии лет так двадцать тому назад.
Если такова эволюционная разница -- украинцам остаётся только посочувствовать.
Тем более, что у меня в Киеве остались родители.

Страшно:(

Mitridat, Родители не могут приехать?

Об этом речи не идёт. У них и там свои дела есть, несмотря на этот бардак.

Жириновский, как человек безусловно неглупый, говорит то, что народ с удовольствием хавает. Именно поэтому он уже двадцать пять лет не уходит далеко от кормушки.

Под настроение накатал короткий текст об украинских событиях:
http://dmitri-lytov.livejournal.com/202051.html

Что для меня забавно и грустно одновременно: я впервые заметил, что перестал воспринимать Украину как часть своего личного пространства. Теперь она для меня ничуть не ближе, чем, например, Иркутск или Новосибирск, в которых тоже говорят на моём родном языке, но где я вряд ли когда-либо в будущем побываю, и до которых мне особого дела нет.

Ну вот, не успел напророчить, как одно за другим пророчества исполняются:
-- перемирие оказалось пшиком, оппозиция тут же продолжила захваты
-- Тимошенко вот-вот выпустят
-- Янукович сдаётся
-- Кернес тут же заявил, что будет сотрудничать с новой властью. Отделение востока отменяется.

Имение Януковича (с личным зоопарком, автопарком машин и даже ...кораблём!).