Если мужчина действительно любит женщину

Георгий Голубенко "НАМЁТАННЫЙ ГЛАЗ"

Если бы у Коли и Оли спросили в тот день: «Какой самый короткий месяц в году?» — они бы не задумываясь ответили: «Медовый». Только через четыре месяца после его начала, когда у Оли наконец впервые возникла потребность в платье (во всяком случае, в выходном), они с Колей вышли из своей комнаты в общежитии, держа в руках отрез крепдешина, купленный молодым на свадьбу в складчину всеми студентами и преподавателями родного техникума, и направились к дамскому портному Перельмутеру.

В тот день Коля точно знал, что его жена — самая красивая женщина в мире, Оля точно знала, что ее муж — самый благородный и умный мужчина, и оба они совершенно не знали дамского портного Перельмутера, поэтому не задумываясь нажали кнопку его дверного звонка.

- А-а!.. — закричал портной, открывая им дверь. — Ну наконец-то! — закричал этот портной, похожий на композитора Людвига ван Бетховена, каким гениального музыканта рисуют на портретах в тот период его жизни, когда он сильно постарел, немного сошел с ума и сам уже оглох от своей музыки.

- Ты видишь, Римма? — продолжал Перельмутер, обращаясь к кому-то в глубине квартиры. — Между прочим, это клиенты! И они все-таки пришли! А ты мне еще говорила, что после того, как я четыре года назад сшил домашний капот для мадам Лисогорской, ко мне уже не придет ни один здравомыслящий человек!

- Мы к вам по поводу платья, — начал Коля. — Нам сказали…

- Слышишь, Римма?! — перебил его Перельмутер. — Им сказали, что по поводу платья — это ко мне. Ну слава тебе, Господи! Значит, есть еще на земле нормальные люди. А то я уже думал, что все посходили с ума. Только и слышно вокруг: «Карден!», «Диор!», «Лагерфельд!»… Кто такой этот Лагерфельд, я вас спрашиваю? — кипятился портной, наступая на Колю. — Подумаешь, он одевает английскую королеву! Нет, пожалуйста, если вы хотите, чтобы ваша жена в ее юном возрасте выглядела так же, как выглядит сейчас английская королева, можете пойти к Лагерфельду!..

- Мы не можем пойти к Лагерфельду, — успокоил портного Коля.

- Так это ваше большое счастье! — в свою очередь успокоил его портной. — Потому что, в отличие от Лагерфельда, я таки действительно могу сделать из вашей жены королеву. И не какую-нибудь там английскую! А настоящую королеву красоты! Ну а теперь за работу… Но вначале последний вопрос: вы вообще знаете, что такое платье? Молчите! Можете не отвечать. Сейчас вы мне скажете: рюшечки, оборочки, вытачки… Ерунда! Это как раз может и Лагерфельд. Платье — это совершенно другое. Платье, молодой человек, это прежде всего кусок материи, созданный для того, чтобы закрыть у женщины все, на чем мы проигрываем, и открыть у нее все, на чем мы выигрываем. Понимаете мою мысль? Допустим, у дамы красивые ноги. Значит, мы шьем ей что-нибудь очень короткое и таким образом выигрываем на ногах. Или, допустим, у нее некрасивые ноги, но красивый бюст. Тогда мы шьем ей что-нибудь длинное. То есть закрываем ей ноги. Зато открываем бюст, подчеркиваем его и выигрываем уже на бюсте. И так до бесконечности… Ну, в данном случае, — портной внимательно посмотрел на Олю, — в данном случае, я думаю, мы вообще ничего открывать не будем, а будем, наоборот, шить что-нибудь очень строгое, абсолютно закрытое от самой шеи и до ступней ног!

- То есть как это «абсолютно закрытое»? — опешил Коля. — А… на чем же мы тогда будем выигрывать?

- На расцветке! — радостно воскликнул портной. — Эти малиновые попугайчики на зеленом фоне, которых вы мне принесли, по-моему, очень симпатичные! — И, схватив свой портняжный метр, он начал ловко обмерять Олю, что-то записывая в блокнот.

- Нет, подождите, — сказал Коля, — что-то я не совсем понимаю!.. Вы что же, считаете, что в данном случае мы уже вообще ничего не можем открыть? А вот, например, ноги… Чем они вам не нравятся? Они что, по-вашему, слишком тонкие или слишком толстые?

- При чем здесь… — ответил портной, не отрываясь от работы. — Разве тут в этом дело? Ноги могут быть тонкие, могут быть толстые. В конце концов, у разных женщин бывают разные ноги. И это хорошо! Хуже, когда они разные у одной…

- Что-что-что? — опешил Коля.

- Может, уйдем отсюда, а? — спросила у него Оля.

- Нет, подожди, — остановил ее супруг. — Что это вы такое говорите, уважаемый? Как это — разные?! Где?! - А вы присмотритесь, — сказал портной. — Неужели вы не видите, что правая нога у вашей очаровательной жены значительно более массивная, чем левая. Она… более мускулистая…

- Действительно, — присмотрелся Коля. — Что это значит, Ольга? Почему ты мне об этом ничего не говорила?

- А что тут было говорить? — засмущалась та. — Просто в школе я много прыгала в высоту. Отстаивала спортивную честь класса. А правая нога у меня толчковая.

- Ну вот! — торжествующе вскричал портной. — А я о чем говорю! Левая нога у нее нормальная. Человеческая. А правая — это же явно видно, что она у нее толчковая. Нет! Этот дефект нужно обязательно закрывать!..

- Ну допустим, — сказал Коля. — А бюст?

- И этот тоже.

- Что — тоже? Почему? Мне, наоборот, кажется, что на ее бюсте мы можем в данном случае… это… как вы там говорите, сильно выиграть… Так что я совершенно не понимаю, почему бы нам его не открыть?

- Видите ли, молодой человек, — сказал Перельмутер, — если бы на моем месте был не портной, а, например, скульптор, то на ваш вопрос он бы ответил так: прежде чем открыть какой-либо бюст, его нужно как минимум установить. Думаю, что в данном случае мы с вами имеем ту же проблему. Да вы не расстраивайтесь! Подумаешь, бюст! Верьте в силу человеческого воображения! Стоит нам правильно задрапировать тканью даже то, что мы имеем сейчас, — и воображение мужчин легко дорисует под этой тканью такое, чего мать-природа при всем своем могуществе создать не в силах. И это относится не только к бюсту. Взять, например, ее лицо. Мне, между прочим, всегда было очень обидно, что такое изобретение древних восточных модельеров, как паранджа…

- Так вы что, предлагаете надеть на нее еще и паранджу? - испугался Коля.

- Я этого не говорил…

- Коля, — сказала Оля, — давай все-таки уйдем.

- Да стой ты уже! — оборвал ее муж. — Должен же я, в конце концов, разобраться… Послушайте… э… не знаю вашего имени-отчества… ну, с бюстом вы меня убедили… Да я и сам теперь вижу… А вот что если нам попробовать выиграть ну, скажем, на ее бедрах?

- То есть как? — заинтересовался портной. — Вы что же, предлагаете их открыть?

- Ну зачем, можно же, как вы там говорите, подчеркнуть… Сделать какую-нибудь вытачку…

- Это можно, — согласился портной. — Только сначала вы мне подчеркнете, где вы видите у нее бедра, а уже потом я ей на этом месте сделаю вытачку. И вообще, молодой человек, перестаньте морочить мне голову своими дурацкими советами! Вы свое дело уже сделали. Вы женились. Значит, вы и так считаете свою жену самой главной красавицей в мире. Теперь моя задача — убедить в этом еще хотя бы нескольких человек. Да и вы, барышня, тоже — «пойдем отсюда, пойдем»! Хотите быть красивой — терпите! Все. На сегодня работа закончена. Примерка через четыре дня.

Через четыре дня портной Перельмутер встретил Колю и Олю прямо на лестнице. Глаза его сверкали. - Поздравляю вас, молодые люди! — закричал он. — Я не спал три ночи. Но, знаете, я таки понял, на чем в данном случае мы будем выигрывать. Кроме расцветки, естественно. Действительно на ногах! Да, не на всех. Правая нога у нас, конечно, толчковая, но левая-то — нормальная. Человеческая! Поэтому я предлагаю разрез. По левой стороне. От середины так называемого бедра до самого пола. Понимаете? А теперь представляете картину: солнечный день, вы с женой идете по улице. На ней новое платье с разрезом от Перельмутера. И все радуются! Окружающие — потому что они видят роскошную левую ногу вашей супруги, а вы — потому что при этом они не видят ее менее эффектную правую! По-моему, гениально!

- Наверное… — кисло согласился Коля.- Слышишь, Римма! — закричал портной в глубину квартиры. — И он еще сомневается!..

Через несколько дней Оля пришла забирать свое платье уже без Коли.

- А где же ваш достойный супруг? — спросил Перельмутер.

- Мы расстались… — всхлипнула Оля. — Оказывается, Коля не ожидал, что у меня такое количество недостатков.

- Ах вот оно что!.. — сказал портной, приглашая ее войти. — Ну и прекрасно, — сказал этот портной, помогая ей застегнуть действительно очень красивое и очень идущее ей платье. — Между прочим, мне этот ваш бывший супруг сразу не понравился. У нас, дамских портных, на этот счет наметанный глаз.

Подумаешь, недостатки! Вам же сейчас, наверное, нет восемнадцати. Так вот, не попрыгаете годик-другой в высоту — и обе ноги у вас станут совершенно одинаковыми. А бедра и бюст… При наличии в нашем городе рынка «Привоз»… В общем, поверьте мне, через какое-то время вам еще придется придумывать себе недостатки. Потому что, если говорить откровенно, мы, мужчины, женскими достоинствами только любуемся. А любим мы вас… я даже не знаю за что. Может быть, как раз за недостатки. У моей Риммы, например, их было огромное количество. Наверное, поэтому я и сейчас люблю ее так же, как и в первый день знакомства, хотя ее уже десять лет как нету на этом свете.

- Как это нету? — изумилась Оля. — А с кем же это вы тогда все время разговариваете?

- С ней, конечно! А с кем же еще? И знаете, это как раз главное, что я хотел вам сказать про вашего бывшего мужа. Если мужчина действительно любит женщину, его с ней не сможет разлучить даже такая серьезная неприятность как смерть! Не то что какой-нибудь там полусумасшедший портной Перельмутер… А, Римма, я правильно говорю?

Прекрасный рассказ! Очень нежный и глубокий.

и о человеческой бестактности, так мило завуалированной тут

Это всего лишь рассказ с нотацией.
Но если мужчина из-за таких пустяков уходит, то лучше раньше.

Понравилось.

Brrr:

и о человеческой бестактности, так мило завуалированной тут

Ага... Оторвать бы этому портному ... язык.

Хамоват, конечно, но зато персонаж какой!

Roza:

Хамоват, конечно, но зато персонаж какой!

Да, персонаж колоритный. Такой и взаправду может все настроение испортить. Тем более надо оторвать.

Хочется думать, что он был не идиот, а сразу рассмотрел насквозь колю и специально все это проделал, чтобы их развести.

есть такие., которые на себя функции бога берут

Я не думаю, что он бога играл. Просто характер у него такой - что на уме, то и на языке.

Кстати, эта сцена есть в фильме "Улыбка Бога, или Чисто одесская история", который поставлен по рассказам Георгия Голубенко. А вот и "портной, похожий на композитора Людвига ван Бетховена, каким гениального музыканта рисуют на портретах в тот период его жизни, когда он сильно постарел, немного сошел с ума и сам уже оглох от своей музыки":

Положение обязывает

Краткосрочный брачный контракт, который американский писатель Курт Воннегут заключил со своей женой Джейн на время ее беременности.

Я, Курт Воннегут-младший, собственной персоной, настоящим клянусь, что буду верен обязательствам, перечисленным ниже: При согласии моей жены не ворчать на меня, не кричать и не беспокоить иным образом по данному вопросу, я обязуюсь мыть полы в ванной и на кухне раз в неделю, в удобный мне день и час. Мало того, я буду делать это хорошо и тщательно, что подразумевает, с ее точки зрения, залезание под ванну, за унитаз, под раковину, под морозильную камеру и во все углы; а также, что я буду также поднимать и перемещать в другое место любой подвижный объект, который встретится мне на вышеуказанных поверхностях, и таким образом мыть пол под ними, а не только вокруг. Более того, предпринимая эти усилия, я воздержусь от произнесения таких выражений, как «говно», «черт возьми!» и прочих ругательств, поскольку подобный язык действует на нервы в ситуации, когда поводом для его использования служит всего лишь встреча с Неизбежным. Если же я не смогу действовать согласно этим договоренностям, моя жена получит полную свободу ворчать на меня, кричать и беспокоить иным образом до тех пор, пока я не помою полы в любом случае — вне зависимости от того, насколько я занят.

Клянусь также, что буду обеспечивать следующие несущественные удобства:

1. Я буду вешать свою одежду и ставить свои ботинки в шкаф в тот момент, когда не пользуюсь ими.

2. Я не буду беспричинно носить грязь в дом путем невытирания ног о коврик перед входной дверью или же путем ношения тапочек при вынесении мусора на улицу, равно как и иными средствами.

3. Я буду выкидывать вещи вроде пустых коробков спичек, сигаретных пачек, картонок, которые вставляют в воротнички рубашек, и проч. в мусорную корзину, вместо того, чтобы оставлять их лежать на стульях и на полу.

4. После бритья я буду складывать свои бритвенные принадлежности обратно в шкафчик.

5. В случае, если я стану виновником появления кольца вокруг слива ванны, я — при помощи «Очистителя Свифта» и щетки, а не при помощи собственной мочалки — отмою его.

6. При условии, что моя жена собирает грязное белье, складывает в сумку и выставляет таковую сумку на видное место в прихожую, я отношу вышеуказанное белье в прачечную не позднее, чем через три дня после того, как оно появилось в прихожей; я в дальнейшем буду забирать чистое белье из прачечной и приносить обратно в течение двух недель после того, как забрал его грязным.

7. Во время курения я буду прилагать все возможные усилия для того, чтобы не ставить пепельницу на поверхность, которая наклоняется, прогибается, гнется, идет морщинами или поддается при малейшем волнении; под такими поверхностями могут пониматься стопки книг, предварительно сложенные на краю стула или на подлокотник кресла, и мои колени.

8. Я не буду класть сигареты на — или стряхивать пепел в — красную кожаную корзину для бумаг или корзинку для марок, которые моя любящая жена смастерила мне на Рождество 1945 года, поскольку данная практика заметно снижает эстетические качества и в конечном итоге практическую ценность упомянутых предметов.

9. В случае, если моя жена потребует от меня чего-либо, что нельзя расценить иначе как разумное требование, лежащее в границах обыденно понимаемой мужской работы (уж точно тогда, когда жена беременна), я выполню его в течение трех дней после того, как оно было мне предъявлено. Стороны понимают, что моя жена не будет говорить ничего, относящегося к предмету, кроме, разумеется, «спасибо», в течение трех дней. Однако если я не выполню указанное требование в течение более существенного периода времени, моя жена сможет совершенно оправданно ворчать на меня, кричать и беспокоить иным образом до тех пор, пока я не вынужден буду таки сделать должное.

10. Исключением к вышеупомянутому правилу трех дней является вынос мусора, который, как знает любой дурак, не может ждать столь долго. Я буду выносить мусор в течение трех часов после того, как моя жена укажет мне на необходимость этого. Будет мило, однако, если собственными глазами обнаружив, что пора выносить мусор, я выполню это конкретное задание по собственной инициативе и таким образом не буду вынуждать мою жену поднимать вопрос, обсуждение которого она находит слегка безвкусным.

11. Стороны понимают, что в случае, если я найду свои обязательства неразумными или слишком ограничивающими мою свободу, я сделаю попытки изменить их при помощи разумных встречных предложений, которые будут предъявлены в конституционном порядке и обговорены в рамках приличий, — вместо того, чтобы беззаконно прекратить исполнение своих обязательств простым взрывом брани или чем-то в таком роде и впоследствии упорно пренебрегать ими.

12. Условия данного контракта считаются обязательными до того времени после рождения нашего ребенка, когда (по заключению врача) моя жена вновь обретет свои способности в полном объеме и сможет проявлять больше рвения, чем ей рекомендовано в настоящее время.

25 апреля 1946 года

[url]http://esquire.ru/marriage-articles?fb_action_ids=10200750823599580&fb_action_types=og.likes&fb_source=other_multiline&action_object_map={%2210200750823599580%22%3A521536891211781}&action_type_map={%2210200750823599580%22%3A%22og.likes%22}&action_ref_map=[][/url]